Неточные совпадения
Оказалось, что он никогда не задумывался над тем, что такое небо, что такое звезды. Объяснял он все удивительно просто. Звезда — звезда и есть; луна — каждый ее видел, значит, и описывать нечего; небо — синее днем, темное ночью и пасмурное во время ненастья. Дерсу удивился, что я
расспрашиваю его
о таких вещах, которые хорошо известны всякому
ребенку.
Ребенок рос одиноко; жизнь родителей, тоже одинокая и постылая, тоже шла особняком, почти не касаясь его. Сынок удался — это был тихий и молчаливый
ребенок, весь в отца. Весь он, казалось, был погружен в какую-то загадочную думу, мало говорил, ни
о чем не
расспрашивал, даже не передразнивал разносчиков, возглашавших на дворе всякую всячину.
Я сам не знаю, как сел и шапку на стол положил.
Расспрашивает о семье,
о детях,
о делах. Отвечаю, что все хорошо, а у самого, чувствую, слезы текут… В конце концов я все ему рассказал и
о векселе и сцену — с Кашиным.
Мы приехали под вечер в простой рогожной повозке, на тройке своих лошадей (повар и горничная приехали прежде нас); переезд с кормежки сделали большой, долго ездили по городу,
расспрашивая о квартире, долго стояли по бестолковости деревенских лакеев, — и я помню, что озяб ужасно, что квартира была холодна, что чай не согрел меня и что я лег спать, дрожа как в лихорадке; еще более помню, что страстно любившая меня мать также дрожала, но не от холода, а от страха, чтоб не простудилось ее любимое
дитя, ее Сереженька.
Подружился я со школьниками; по праздникам окружали они меня и дядю Петра, как воробьи снопы хлеба, он им что-нибудь мастерит, а меня
дети расспрашивают о Киеве, Москве, обо всём, что видел. Но часто, бывало, вдруг кто-нибудь из них такое спросит, что я только глазами хлопаю, удивлённый.
Полицмейстер не ошибся в расчете,
расспрашивая при нем Эмилию
о разных ее деяниях. Бедный, простодушный герой мой рассердился на нее, как
ребенок, и, видимо, уже не хотел скрывать ее.
Среди орочей было несколько стариков. Поджав под себя ноги, они сидели на корье и слушали с большим вниманием. Потом я, в свою очередь, стал
расспрашивать их
о том, как жили они раньше, когда были еще
детьми. Старики оживились, начали вспоминать свою молодость — время, давно прошедшее, почти забытое, былое… Вот что они рассказывали.